кот августа
Я не веселый клоун... Даже невеселый...
Очередное представление окончено, смолк смех и апплодисменты, погасли огоньки в глазах счастливо-удивленной публики... И арлекин, плясавший 5 минут назад на сцене, бредет к себе в гримерку. Походка уже ничуть не напоминает ни полет ни танец - это усталая тяжелая поступь немолодого человека. Он идет по темным лабиринтам - опустевшим, пыльным внутренностям цирка, стихшим после бала. Открывает дверь, включает свет, бросает не глядя свой пропотевший линялый парик на вешалку и падает в кресло у гримерного столика. Закурить сигарету мешает дурацкий нос. Человек нервным жестом срывает эту глупость со своего лица и глубоко затягивается. Выпускает дым... Рука с сигаретой падает на подлокотник. В желтоватом свете электрических лампочек табачные переливы мягко меняют узоры. Затяжка - выдох. Тишина. Напротив - лицом к лицу - зеркало. Старое замызганное зеркало с таким же старым и потертым отражением - отражением лица с остатками грима, болезненно белыми разводами пудры и нездоровым румянцем на щеках... дряблой кожей, щетиной... Черными обводами пожухлых, бесцветных, пустых от усталости глаз - под глазами мешки и сеть глубоких морщин. Редкие, слипшиеся седые волосы, помятый воротник...
Человек молча сидит наедине с самим собой. А где-то там, уже далеко за стенами этого странного места, во все разные стороны света и города разъезджаются люди, уносящие домой праздник и радость - хохотящие шумные дети, улыбающиеся взослые. Им было хорошо сегодня... когда-нибудь они обязательно придут сюда вновь...
Очередное представление окончено, смолк смех и апплодисменты, погасли огоньки в глазах счастливо-удивленной публики... И арлекин, плясавший 5 минут назад на сцене, бредет к себе в гримерку. Походка уже ничуть не напоминает ни полет ни танец - это усталая тяжелая поступь немолодого человека. Он идет по темным лабиринтам - опустевшим, пыльным внутренностям цирка, стихшим после бала. Открывает дверь, включает свет, бросает не глядя свой пропотевший линялый парик на вешалку и падает в кресло у гримерного столика. Закурить сигарету мешает дурацкий нос. Человек нервным жестом срывает эту глупость со своего лица и глубоко затягивается. Выпускает дым... Рука с сигаретой падает на подлокотник. В желтоватом свете электрических лампочек табачные переливы мягко меняют узоры. Затяжка - выдох. Тишина. Напротив - лицом к лицу - зеркало. Старое замызганное зеркало с таким же старым и потертым отражением - отражением лица с остатками грима, болезненно белыми разводами пудры и нездоровым румянцем на щеках... дряблой кожей, щетиной... Черными обводами пожухлых, бесцветных, пустых от усталости глаз - под глазами мешки и сеть глубоких морщин. Редкие, слипшиеся седые волосы, помятый воротник...
Человек молча сидит наедине с самим собой. А где-то там, уже далеко за стенами этого странного места, во все разные стороны света и города разъезджаются люди, уносящие домой праздник и радость - хохотящие шумные дети, улыбающиеся взослые. Им было хорошо сегодня... когда-нибудь они обязательно придут сюда вновь...